Неточные совпадения
Нам должно было спускаться еще верст пять по обледеневшим скалам и топкому снегу, чтоб достигнуть станции Коби. Лошади измучились, мы продрогли; метель гудела
сильнее и
сильнее, точно наша родимая, северная; только ее дикие напевы были печальнее, заунывнее. «И ты, изгнанница, — думал я, — плачешь о своих широких, раздольных степях! Там есть где развернуть холодные
крылья, а здесь тебе душно и тесно, как орлу, который с криком бьется о решетку железной своей клетки».
А если огонь не угаснет, жизнь не умрет, если силы устоят и запросят свободы, если она взмахнет
крыльями, как
сильная и зоркая орлица, на миг полоненная слабыми руками, и ринется на ту высокую скалу, где видит орла, который еще
сильнее и зорче ее?.. Бедный Илья!
Между тем наступил вечер. Засветили лампу, которая, как луна, сквозила в трельяже с плющом. Сумрак
скрыл очертания лица и фигуры Ольги и набросил на нее как будто флёровое покрывало; лицо было в тени: слышался только мягкий, но
сильный голос, с нервной дрожью чувства.
Еще прыжок: плетень и канава
скрыли бы их друг от друга навсегда. За оградой — рассудок и воля заговорят
сильнее и одержат окончательную победу. Он обернулся.
Эти осторожные птицы шли правильными косяками и, тяжело вразброд махая
крыльями, оглашали воздух своими
сильными криками.
Но ясно, что у девушки
сильный характер, если она так долго
скрывала самое расстройство и если во все время не дала отцу ни одного случая отгадать ее причину; виден
сильный характер и в спокойном тоне ее ответов на консилиуме.
А в прорехе появлялись новые звезды и опять проплывали, точно по синему пруду… Я вспомнил звездную ночь, когда я просил себе
крыльев… Вспомнил также спокойную веру отца… Мой мир в этот вечер все-таки остался на своих устоях, но теперешнее мое звездное небо было уже не то, что в тот вечер. Воображение охватывало его теперь иначе. А воображение и творит, и подтачивает веру часто гораздо
сильнее, чем логика…
Весьма естественно, что журавль —
сильная птица, но к этой силе присоединяются особенные оборонительные оружия, которыми снабдила его природа; они состоят в крепости костей его
крыльев, удар которых ужасно силен, в длинных ногах и крепких пальцах с твердыми ногтями и, наконец, в довольно длинном, очень крепком и остром клюве.
Косачи, сидя на верхних сучьях дерев, беспрерывно опуская головы вниз, будто низко кланяясь, приседая и выпрямляясь, вытягивая с напряжением раздувшуюся шею, шипят со свистом, бормочут, токуют, и, при
сильных движениях,
крылья их несколько распускаются для сохранения равновесия.
Ее быстрый полет, частое и резкое маханье
крыльями показывают
сильное сложение.
Летает он очень проворно и неутомимо; машет
крыльями с такою быстротою, что производит резкий и
сильный шум своим полетом, особенно поднимаясь с земли.
Заблеял дикий барашек, [Так называет народ бекаса, потому что он, быстро и прямо опускаясь вниз, подгибает одно
крыло, а другим машет так часто, что от
сильного упора в воздухе происходит звук, подобный блеянию барашка.
Высыпки бывают иногда так многочисленны, что даже опытный и хладнокровный охотник смутится и растеряется, а молодой, горячий просто с ума сойдет, и если к этому присоединится собака, которая гоняется за птицей, то в несколько минут распугается и разлетится бог знает куда сотенная высыпка Когда случится нечаянно наткнуться на высыпку, вальдшнепы вдруг начнут вскакивать, производя довольно
сильный шум
крыльями и мелькая во всех направлениях: впереди, с боков и даже сзади.
Все три девицы Епанчины были барышни здоровые, цветущие, рослые, с удивительными плечами, с мощною грудью, с
сильными, почти как у мужчин, руками, и, конечно вследствие своей силы и здоровья, любили иногда хорошо покушать, чего вовсе и не желали
скрывать.
У нее сделался
сильный истерический припадок, которого ни остановить, ни
скрыть среди толпы народа было невозможно, и наши знакомые провели пренеприятную четверть часа, прежде чем Полиньку посадили в карету, которую предложил какой-то старичок.
Мы вошли к Нелли; она лежала,
скрыв лицо в подушках, и плакала. Я стал перед ней на колени, взял ее руки и начал целовать их. Она вырвала у меня руки и зарыдала еще
сильнее. Я не знал, что и говорить. В эту минуту вошел старик Ихменев.
Лодка выехала в тихую, тайную водяную прогалинку. Кругом тесно обступил ее круглой зеленой стеной высокий и неподвижный камыш. Лодка была точно отрезана, укрыта от всего мира. Над ней с криком носились чайки, иногда так близко, почти касаясь
крыльями Ромашова, что он чувствовал дуновение от их
сильного полета. Должно быть, здесь, где-нибудь в чаще тростника, у них были гнезда. Назанский лег на корму навзничь и долго глядел вверх на небо, где золотые неподвижные облака уже окрашивались в розовый цвет.
Потом приснилось ей озеро и жаркий летний вечер, под тяжко надвигающимися грозовыми тучами, — и она лежит на берегу, нагая, с золотым гладким венцом на лбу. Пахло теплою застоявшею водою и тиною, и изнывающею от зноя травою, — а по воде, темной и зловеще спокойной, плыл белый лебедь,
сильный, царственно-величавый. Он шумно бил по воде
крыльями и, громко шипя, приблизился, обнял ее, — стало темно и жутко…
«Но через двадцать лет она сама пришла, измученная, иссохшая, а с нею был юноша, красивый и
сильный, как сама она двадцать лет назад. И, когда ее спросили, где была она, она рассказала, что орел унес ее в горы и жил с нею там, как с женой. Вот его сын, а отца нет уже; когда он стал слабеть, то поднялся, в последний раз, высоко в небо и, сложив
крылья, тяжело упал оттуда на острые уступы горы, насмерть разбился о них…
Яркое, горячее солнце, бьющее в открытые окна и в дверь на балконе, крики внизу, плесканье весел, звон колоколов, раскатистый гром пушки в полдень и чувство полной, полной свободы делали со мной чудеса; я чувствовал на своих боках
сильные, широкие
крылья, которые уносили меня бог весть куда.
Мы оба, я и она, уродились в нашу мать, широкие в плечах,
сильные, выносливые, но бледность у нее была болезненная, она часто кашляла, и в глазах у нее я иногда подмечал выражение, какое бывает у людей, которые серьезно больны, но почему-то
скрывают это.
Ольге Федотовне, разумеется, нелегко было
скрывать, что она любит богослова; чем она тщательнее хоронила в себе эту тайну своего сердца, тем чистое чувство ее
сильнее росло и крепло в этих похоронках и бунтливо рвалось наружу.
Долго
скрывали от меня истину; наконец, когда и последний защитник мой занемог
сильной горячкою и почувствовал приближение смерти, то объявил мне, что мужа моего нет уже на свете.
— Было один раз, — не
скрыл Долгов. — Протоколы у меня обыкновенно лежали на столе в кабинете; заболел мой младший ребенок холериной, а около нас была
сильная холера; я перепугался, растерялся, схватил первую попавшуюся мне бумагу, намазал на нее горчичник и приставил к желудочку ребенка; бумага эта оказалась протокол!..
Я достигнул уже опушки, как вдруг из-под самых ног моих, с
сильным треском
крыл, выскочил крупный вальдшнеп и помчался в глубь рощи.
Слова эти были произнесены тетей Соней — сестрой графини Листомировой, девушкой лет тридцати пяти,
сильной брюнеткой, с пробивающимися усиками, но прекрасными восточными глазами, необыкновенной доброты и мягкости; она постоянно носила черное платье, думая этим хоть сколько-нибудь
скрыть полноту, начинавшую ей надоедать. Тетя Соня жила у сестры и посвятила жизнь ее детям, которых любила всем запасом чувств, не имевших случая израсходоваться и накопившихся с избытком в ее сердце.
— А ты, должно быть, очень
сильный, братец. Гляди, в будущем году из первых силачей станешь. Только ты, наверно, силу
скрываешь. Грудь-то, грудь у тебя какая молодецкая!
Звуки его голоса были то густы, то резки, смотря по влиянию текущей минуты: когда он хотел говорить приятно, то начинал запинаться, и вдруг оканчивал едкой шуткой, чтоб
скрыть собственное смущение, — и в свете утверждали, что язык его зол и опасен… ибо свет не терпит в кругу своем ничего
сильного, потрясающего, ничего, что бы могло обличить характер и волю: — свету нужны французские водевили и русская покорность чуждому мнению.
Сын. Madame, возможно ли
скрыть пожар? и такой
сильный, carje brule, moi [Ведь я пылаю (франц.).].
Церковное извращение христианства отдалило от нас осуществление царства божия, но истина христианства, как огонь в костре, который, заглушенный на время наваленным сырым хворостом, уже высушил сырые прутья, начинает охватывать их и выбиваться наружу. Истинное значение христианства теперь уже видно всем, и влияние его уже
сильнее того обмана, который
скрывает его.
И
сильный размах орлиного
крыла!
Едва миновав темные фигуры мельниц, из которых одна неуклюже махала своими большими
крыльями, и выехав за станицу, я заметил, что дорога стала тяжелее и засыпанное, ветер
сильнее стал дуть мне в левую сторону, заносить вбок хвосты и гривы лошадей и упрямо поднимать и относить снег, разрываемый полозьями и копытами.
От места скрещивания двух перекладинок шло сияние, вроде расходящихся во все стороны коротких лучей. Чжан-Бао сказал, что это перья. Вот почему у «лоца севохини» всегда руки раскрыты и вот почему он улетел на небо. И опять начались разговоры про летающих людей, у которых на спине и руках вырастают
крылья — и у китайца и у удэхейца были свои аргументы. Первый обосновывал свои доказательства на мнениях древних мудрецов, а удэхеец ссылался на какого-то гольдского шамана,
сильнее которого не было еще на земле.
Что-то необъяснимое произошло вслед за этим. Громовое ура загремело по всей улице…
Сильнее заколыхались флаги и знамена над головами манифестантов, и сами манифестанты, почти бегом, направились ко дворцу. Те, что сходили с паперти, хлынули на улицу, унося за собой целые потоки народа. Точно какие-то невидимые
крылья подхватили Милицу и разъединили ее с её спутницей. Девушка не успела произнести ни слова, как очутилась далеко-далеко от тети Родайки, потерявшей ее в толпе.
Вторым несчастьем князя было его круглое одиночество. Женат он не был, родных и друзей не имел. Молчаливый, скрытный характер и комильфотность, которая тем резче выступала на первый план, чем
сильнее хотелось
скрыть бедность, мешали ему сближаться с людьми. Для романов он был тяжел, вял и холоден, а потому редко сходился с женщинами…
Под начальством генерала Берга началась боевая известность Суворова. Его боевой дебют был при деревне Рейхенбах, где он артиллерийским огнем заставил отступить неприятеля. Вслед за тем под Лигницем он выдержал, начальствуя одним
крылом Бергова корпуса,
сильный натиск пруссаков при атаке аванпостов прусской армии, предводимой королем, и отступил к своей позиции, ни на пядь не подавшись назад.
«Цель, несомненно, привязать меня
сильнее к себе,
скрыть от меня свои грехи, в которых большею частью виновата была ее природа, пылкая, страстная, дикая…»
Страшно стало Гале, зажмурила она глаза и крепче прижалась к птице. А та только
сильнее замахала
крыльями и помчалась еще быстрее, еще выше, к самому солнцу…
От новобрачной
скрыли ужасную тайну. Только при расставании с мужем она заметила в словах его и во всех движениях что-то необыкновенное. Разлука их должна быть часовая, как ей сказали; а между тем глаза его были мокры, когда он прощался с нею и ее воспитателем. Этого никогда с ним не бывало; это недаром! Еще
сильнее возродились ее подозрения, когда Вульф, поцеловав ее в лоб, сказал с особенным чувством...
«Она, как чистое, невинное дитя, — думал он, — соблазненное блестящими погремушками, навешанными над пропастью, доверчиво тянется к ним и сорвется в бездну… Это бабочка, стремящаяся на красивое пламя и обжигающая об него свои
крылья… Если бы он мог войти в их дом на правах жениха, он сумел бы предостеречь ее, он сумел бы вовремя
сильной рукой ухватить ее и спасти от падения. Но что он такое? Ничто! Не только теперь, но и в будущем… Никогда, никогда не может он быть для нее ничем, хотя хотел бы быть всем…»
Эти мучения еще более усугублялись, эти мысли еще
сильнее жгли его мозг, так как он принужден был
скрывать их от жены, стараясь при ней казаться спокойным, даже веселым.
«Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого
крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице-короля откроют
сильный огонь, увидя начало атаки правого
крыла.
После измены своей невесты, которая тем
сильнее поразила его, чем старательнее он
скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжеле были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде.
Чувство было тем
сильнее, чем более она старалась
скрывать его от других и даже от самой себя.
Минута была отчаянная. Но выросший в близкой дружбе с природой, мальчик оказался гораздо
сильнее, чем предполагал его пестун. Упав в воду, он торопливо заработал ручонками и поплыл к противоположному берегу. Пенистые брызги били вокруг его во все стороны целыми фонтанами и совсем
скрывали его маленькое тельце от глаз Константина Ионыча.